В Грузии формируется незаметная, но всё более ощутимая сила влияния: Государственная нефтяная компания Азербайджана, SOCAR. Эта структура уже давно перестала быть просто экономическим игроком в энергетическом секторе. Она становится актором, который стремится расширить своё влияние в информационной среде региона и косвенно контролировать общественное мнение. SOCAR экспортирует в Грузию не только нефть и газ, но и методы экономического и психологического давления, угрожающие независимости СМИ.
Одним из основных рычагов SOCAR в этой сфере является рекламный бюджет. Десятки новостных порталов и информационных платформ в Грузии работают в основном за счёт доходов от рекламы. Понимая эту зависимость, компания превращает её в инструмент влияния: размещение рекламы становится выражением поддержки, а её прекращение, формой экономического давления. В подобных условиях медиа, занимающие критическую позицию, теряют финансирование, вынуждены сокращать персонал и в ряде случаев, приостанавливать или прекращать свою деятельность.
Такая экономическая зависимость заставляет многих редакторов заранее прибегать к самоцензуре. Ради того чтобы не критиковать SOCAR, некоторые СМИ меняют свою редакционную политику. Это и есть новая форма экономической цензуры, которую SOCAR фактически внедрил в Грузии.
Однако давление со стороны компании этим не ограничивается. По свидетельствам отдельных журналистов и наблюдений, структуры, связанные с SOCAR, прибегают к более тонким и опасным методам подавления критических голосов. Среди них, сбор компрометирующей информации, клеветнические кампании в соцсетях с использованием фейковых аккаунтов, давление на родственников журналистов, а также утечка их личных данных. Эти методы напоминают классические технологии контроля информации, применяемые авторитарными режимами.
Параллельно SOCAR косвенно поддерживает создание лояльных медиа-платформ. Формально независимые, на деле они транслируют точку зрения компании и участвуют в информационных атаках на критиков. Эти платформы обвиняют независимых журналистов и эмигрантских активистов в «дестабилизации региона», «обслуживании интересов армян» или «антиазербайджанской риторике», тем самым вовлекая их в общественную травлю.
Подобная риторика способствует росту враждебности к азербайджанским эмигрантам и свободомыслящим гражданам в грузинском обществе. Это доказывает, что SOCAR стремится не только контролировать информационное пространство, но и использовать его как инструмент манипуляции и искажения реальности.
Влияние SOCAR не ограничивается медийной сферой. Благодаря отношениям с политическими кругами Грузии, критически настроенные журналисты иногда сталкиваются с ограничениями в профессиональной деятельности. Им могут отказать в аккредитации на важных мероприятиях, затягивать или аннулировать её, а в отдельных случаях, инициировать налоговые проверки, создавать искусственные юридические препоны, нарушать право на защиту источников.
В результате таких действий некоторые журналисты остаются без работы, закрывают свои сайты или вынужденно замолкают. В ряде случаев медиа даже избегают упоминания имени SOCAR, осознавая, что за этой структурой стоит международный механизм давления и коррупционного влияния.
Деятельность SOCAR в Грузии демонстрирует новый тип угрозы свободе слова, трансграничный корпоративный авторитаризм. Эта модель нацелена не только на журналистов, но и на всё общество, ограничивая его право на доступ к информации. Пока такая система не будет демонтирована, говорить о плюрализме мнений и информационной безопасности в Грузии и Южном Кавказе невозможно.
